С полей несется голос стада,
В кустах малиновки звенят,
И с побелевших яблонь сада
Струится сладкий аромат.
Цветы глядят с тоской влюбленной,
Безгрешно чисты, как весна,
Роняя с пылью благовонной
Плодов румяных семена.
Сестра цветов, подруга розы,
Очами в очи мне взгляни,
Навей живительные грезы
И в сердце песню зарони.
Средь высоких сосен подмосковных
Дом стоит над речкою, и там,
За окном, в одной из тихих комнат,
Спит сейчас полярный капитан.
Как обычно, снится капитану
Ночи шестимесячной тоска,
Плотные трехслойные туманы,
Жизнь от смерти на два волоска.
Дыбятся тяжелые торосы,
Видно, смерть шагает по пятам.
Обратясь к отчаянным матросам,
Говорит спокойно капитан:
— Умереть, товарищи, не поздно
Никогда. Так лучше поживем! —
Капитан ворочается грозно
На диване кожаном своем…
… Тишина. И, как это ни странно,
В окна бьет спокойный яркий свет…
Главное же в том, что капитану
Даже нет одиннадцати лет.
И еще особенно обидно:
Даже нет знакомых моряков.
Ничего за окнами не видно,
Кроме проходящих облаков.
Океанов давние соседа,
Бурями полночными дыша,
Облака, как белые медведи,
К северу уходят не спеша.
И один отставший медвежонок
Все рысит за ними вслед, рысит,
На боках, лучами обожженных,
Шерсть его косматая висит.
