Всю жизнь душа моя алкала,
Всю жизнь, среди пустынь и скал,
Святого храма идеала,
Усталый путник, я искал.
И вот за дальними морями
Провижу этот чистый храм,
И окрыленными мечтами
Несусь припасть к твоим стопам.
Но замирают звуки лиры
В руках дряхлеющих певца:
Его смущает вид порфиры
И ослепляет блеск венца.
Воздвигни ж хоры песнопений,
Младые окрыли мечты,
Царица светлых вдохновений
И королева красоты!
Бежит речка да по песочку, золотишко моет.
Молодой жульман, молодой жульман начальничка молит.
Молодой жульман, молодой жульман начальничка молит.
Ты, начальничек, ключик-в-чайничек, отпусти до дому —
Дома ссучилась, дома скурвилась молода зазноба.
Дома ссучилась, дома скурвилась молода зазноба.
Но начальничек ключик-чайничек не дает поблажки —
Молодой жульман, молодой жульман гниет в каталажке.
Молодой жульман, молодой жульман гниет в каталажке.
Ты парнишечка, ты бедняжечка, тут предмет особый
Тот начальничек ключик-в-чайничек спит с твоей зазнобой.
Тот начальничек ключик-в-чайничек спит с твоей зазнобой.
Ходят с ружьями курвы стражники днями и ночами.
Вы скажите мне, братцы-граждане, кем пришит начальник?
Вы скажите мне, братцы-граждане, кем пришит начальник?
Бежит речка да по песочку, моет золотишко.
Молодой жульман, молодой жульман заработал вышку.
Молодой жульман, молодой жульман заработал вышку.
